Мицва
На заре передела государственной собственности в скромно обставленном кабинете из старенького радиоприемника "Аккорд" Харви Ван Клиберн играл первый концерт Чайковского. Между Andante semplice и Allegro con fuoco дверь широко распахнулась, и в комнату вошли двое.
Яков Иосифович Бялик: высокий, худой, длинноухий (напоминающий кролика из мультипликационного фильма Винни-Пух) поднялся из-за стола.
- В чем дело, Антон? - обратился он к высокому широкоплечему мужчине.
Тот, кого Бялик назвал Антоном, вырвал штепсель из розетки. Ван Клиберн хрюкнул мощно-колокольным аккордом и затих.
- Нужно поговорить, - произнес он сочным бас-баритоном, за которым угадывался повелитель.
- Мы же, кажется, все обговорили?
- Я передумал. Мы - Тихосапов указал (на незнакомого Якову Иосифовичу) человека, - хотим не часть, а целое!
Незнакомец в знак согласия качнул головой, форма и размеры которой наводили на грустные мысли о таящихся в них умственных способностях.
Я. И. Бялик сжал в руках бронзовую статуэтку. Размахнулся, но вместо того чтобы размозжить ею головы незваных визитеров, вдруг залепетал что-то невразумительное.
- Как же так… почему так… мы же товарищи… это непорядочно…
- Бизнес и порядочность, Яша, вещи несовместимые, - остановил бяликовский словесный кавардак Тихосапов.
- Нет, нет. Это не так как ты думаешь. Все это… - горячо заспорил Бялик. - Ты тысячу раз неправ, Антон.
- Прав тот за кем сила, а сила за мной.
А. Тихосапов еще раз указал на пришедшего с ним человека.
Человек затейливо поиграл своими внушительными мышцами, навевавшими мысли о проблемах со здоровьем.
- Ну, а если я откажусь? - изменил угол разговор Я. И. Бялик. - Не подпишу бумаги?
Тихосапов сжал ручку кресла, точно перед прыжком, на его шее грозно запульсировала серо- бурая V-образная родинка.
- Тогда ты имеешь два варианта развития сюжета. Первый. "Дело Бялика" о махинациях в финансово-кредитной сфере. Полная конфискация. Столыпинский вагон. Лесоповал. Второй. Несчастный случай на производстве. Богатый памятник на скромном погосте. Неутешная жена. Дети-сироты. Срока тебе - один день, - голосом, от которого у Якова Иосифовича, человека не робкого десятка, что называется, екнуло внутри, рявкнул незнакомец. - Время пошло…
Вечером Яков Иосифович нехотя, без аппетита, что случалось с ним крайне редко, да пожалуй, что и в первый раз, ел мастерски приготовленную супругой Витой Давыдовной фаршированную щуку.
- Яша, что случилось?
Яков Иосифович поднял глаза от тарелки и посмотрел на жену.
- Боже правый, да на тебе же нет лица! - воскликнула: высокая, дородная, краснощекая, но не из тех что, в горящую хату войдет, а тех, которые этого попросту не допустят, женщина - Вита Давыдовна Бялик. - Что случилось?
Я. И. Бялик начал мямлить о загруженности, усталости…
- Яков, не крути вола! - прикрикнула на него супруга. - Говори, как есть. Ты заболел?
Яков Иосифович грустно вздохнул.
- Лучше бы я заболел, Вита, тогда бы у меня был только один выбор, а так я имею два и все не в мою пользу.
- Конкретней, - на парижский манер, грассируя "Р", потребовала супруга.
Яков Иосифович поведал супруге о дневном разговоре…
- Ты помнишь, Яша, я спросила тебя, когда ты занялся этим кооперативом, Яша, скажи мне, ты видел хоть одного живого нэпмана?! И что ты мне ответил? Вита, сейчас другое время, но я тебе тогда сказала и теперь повторю. Яша, в этой стране поломались часы!
- Что это значит!? - удивился Я. И. Бялик.
- Это значит, что здесь всегда одно и тоже время и даже этого ломаного времени у нас, как я понимаю, не так много. Сколько они тебе дали на раздумье?
- Какая разница, Вита, час, два, день, три… я все равно буду сражаться!
- Он будет сражаться! Ой! Ой! Если ты и будешь сражаться, так не за свою дрэковскую фирму, а за билет на поезд…
- Какой билет!? Какой поезд!?
- Эмиграционный, Яша! Тот, что… ту-ту… чух-чух… идет на Запад.
Яков Иосифович воинственно округлил глаза и мышцы.
- Я никуда не уеду! Я столько здоровья и сил вложил в это дело. Я буду сражаться. Как сказал мудрец, если не я за себя, то кто же за меня!?
- Но он же и сказал, если я только за себя, то для чего тогда я!? Яша, у тебя есть семья. Я не хочу раньше времени поливать незабудки на твоей могиле. Звони Тихосапову…
Первые несколько лет жизни в эмиграции Яков Иосифович думал о мести. Он даже нашел исполнителей! В их задачу (за скромные деньги) вменялась обязанность организации пожара на бывшей фирме. Затею накрыла Вита Давыдовна.
- Яша, мне за тебя стыдно! Ты не глупый еврей, а додумался до банального красного петуха. Ты меня просто разочаровываешь!
- Банально! Пошло! Да хоть бы себе и так. Я должен ему отомстить? Я отмщу…
- Мстить! - перебила его супруга, - зачем тебе марать руки об этот, прости за выражение, старый дрэк!? Ты ему уже отмстил тем, что живешь лучше его. У тебя есть крыша над головой, а у твоего Тихосапова "крышование", которое вместо тебя когда-нибудь его и накажет…
Доктор Время залечил рану нанесенной обиды, а художник жизни нарисовал Якову Иосифовичу красивый собственный дом, преуспевающую фирму, крупный счет в банке. Но кто-то невидимый, злой и коварный приделал Я.И. Бялику солидный живот и одышку. Он же безжалостно посеребрил волосы Вите Давыдовне, вывел на ее лице морщины, целлюлит на бедрах, а потом и вовсе надумал стереть ее с полотна жизни.
- Мы, конечно, приложим все наши усилия, - сказал, рассматривая результат теста, доктор - Но шансы на выздоровление практически равны нулю. Нужно готовиться к худшему.
Страх перед уходом любимого вначале сковывает человека, а затем бросает туда, куда его в нормальной жизни не заманишь и калачом. В общем, где только ни побывал Яков Иосифович: и у африканского колдуна, и индейского шамана, и у тибетского монаха но, несмотря на все эти визиты, Вита Давыдовна таяла на глазах.
Наконец партнер Якова Иосифовича по бизнесу, порвав записку с адресом очередного "шептуна", сказал Бялику.
- Яша, ну что ты ходишь, Бог его знает к кому!? Еврей ты или не еврей!?
- Ну, еврей…
- Так, что ж ты, еврей, не знаешь, что у тебя же под носом расположена синагога "Неве-Шалом"?
- И что из этого следует?
- Обратись к тамошнему раввину Моше Сироте, он большой специалист по твоей проблеме
- Сирота? Да, с такой фамилией он меня чего доброго раньше времени сиротой оставит, - горько усмехнулся Я.И. Бялик.
Компаньон неодобрительно покачал головой:
- Ты не шути, так, Яша, ибо если он не поможет, то уже не поможет и Господь Бог! Чародейственный господин!
На следующее утро Яков Иосифович отправился по указанному адресу. Коренастый, невысокий, плотный в черной широкополой шляпе (не человек, а гриб) раввин Сирота встретил Бялика в узкой длинной комнате.
"Точно гроб" - мелькнуло в Бяликовской голове.
- Евреев хоронят в саване, - улыбнулся раввин, - но это так для эрудиции. Я вас слушаю, что вас привело ко мне?
- Если вы угадали мои аллегории о гробе, то я думаю, что знаете и о цели моего визита!
- Может быть, но я хотел бы услышать это от вас.
- Жена у меня болеет... тяжело. Где я только не был, а улучшения никакого. Вот посоветовали обратиться к вам.
- Ну, расскажите мне…
- Так, я же говорю, жена у меня болеет…
- Это я уже слышал, - в свою очередь перебил Бялика рав Сирота. - Вы о жизни своей расскажите.
Яков Иосифович на минуту задумался.
- О жизни? Моей? Зачем!?
- Раз спрашиваю, - раввин строго посмотрел на визитера, - значит нужно.
- О жизни!? - Я.И. Бялик задумался. С чего же начать?
- Начните сначала, - посоветовал раввин Моше Сирота.
- Пусть будет сначала, - согласился Я.И. Бялик и принялся рассказывать историю своей жизни…
- Смотри ты, - улыбнувшись, сказал он, закончив свое повествование. - Прожил на свете полвека, а уместилось все в пять минут. Вот уж действительно коротка жизнь!
- Это не жизнь коротка, а биография, - усмехнулся на это замечание рав Сирота. - Хорошо, я постараюсь вам помочь. Приходите ко мне с вашей женой завтра утром. Только не на машине, а придти она должна своими ногами.
- Уважаемый! - воскликнул Я.И. Бялик - Да для нее и шаг сделать трудно не то, что пройти такое расстояние.
- Ничего. Дойдет. Вы дайте ей сегодня вечером выпить вот это, - раввин протянул Якову Иосифовичу склянку с жидкостью, - а завтра посмотрите…
Утром, на удивление Вита Давыдовна проснулась необычно бодрой и пусть медленной и болезненной походкой, но все же дошла до синагоги "Неве-Шалом".
Раввин посадил Виту Давыдовну на стул и принялся бормотать себе под нос бесконечно длинную и неразборчивую молитву.
Яков Иосифович задремал под это монотонное бормотание.
Ему пригрезилось что-то светлое, радостное, доброе, музыкальное…
- Ну, вот и все, - вырвал его из дремоты рав Сирота. - Теперь идите домой, завтра вашей жене станет значительно лучше.
- Сколько я вам должен, уважаемый? Я.И. Бялик полез за кошельком.
- Мне ваши деньги ни к чему, - становил руку Бялика рав Сирота. - Вы лучше на них сделайте мицву.
- Безусловно, сделаю, уважаемый, но только вы мне объясните, что это такое мицва?
- Э - хе- хе. - горестно покачал головой раввин. - Евреи! Евреи! И где вы росли? Кто вас учил и воспитывал. Мицва - это добрый поступок.
- А точнее?
- Точнее. Пожертвуйте, например, деньги на лечение неимущих больных. Вот это и будет добрый поступок.
- Клянусь, пожертвую! - заверил раввина Яков Иосифович, пряча кошелек в карман.
На следующий день Вита Давыдовна (как и обещал раввин) почувствовала себя не просто лучше, а просто таки замечательно!
Я.И. Бялик не быстро, а можно сказать, во весь дух помчался в городской антионкологический комитет. Там выписал чек на огромную сумму для лечения малоимущих больных…
Через какое-то время его вызвали в онкологическую клинику.
- Дорогие друзья! - обратился ведущий хирург к пациентам. - Я хочу представить вам человека, с помощью которого вам были сделаны уникальные операции.
Господин Бялик несколько слов пациентам. Яков Иосифович подошел к кровати. Нежно пожал слабую женскую руку и произнес
- Желаю выздоровления.
Подошел к следующему больному.
-Желаю выздоровления.
В ответ мужчина захотел что-то сказать. Приподнялся на локтях. От напряжения его шее запульсировала серо бурая V-образная родинка.
Якова Иосифовича бросило в жар, через секунду в холод. Сердце казалось вот - вот выскочит из груди, а через мгновение, что оно остановилось. Зубы выбивали замысловатую (в стиле Фрэда Астера) чечетку.
- Как фамилия этого мужчины? - выйдя из палаты, спросил у доктора Я.И. Бялик.
Врач взглянул в историю болезни.
- Энтони Кваит…
На следующий день Я. И. Бялик вновь пришел в клинику.
- Доктор, могу я поговорить с господином Энтони Кваитом? Если, разумеется, я его не побеспокою?
- Побеспокоите? Напротив, он будет рад! Ведь у него насколько я могу судить ни родных, ни близких нет. Можно сказать, человек улицы, а точнее бродяга, если бы не ваша помощь его бы давно уже не было в живых…
Яков Иосифович вошел в палату. Подошел к кровати. Пациент лежал к нему спиной. Глядел в окно.
- Хороший пейзаж за окном, не правда ли? - окликнул его Я. И. Бялик.
Мужчина вздрогнул и резко повернулся к Я.И. Бялику.
- Узнаешь? - поинтересовался Яков Иосифович.
Больной пристально оглядел визитера. Отрицательно покачал головой.
- Извините.
-Если бы не твоя специфическая родинка, то я вряд ли бы тебя узнал. Улыбнулся Я. И Бялик. - Не уже ли не узнаешь.
- Нет…
- Я Бялик. Яков Иосифович Бялик. Твой партнер по бизнесу там.
Я.И. Бялик махнул в сторону заходящего солнца.
- Бялик? Яша! Вот так встреча! Радостно воскликнул пациент. Потом сделал паузы и с широко раскрытыми глазами спросил. - Погоди! Погоди! Это что получается, что ты тот самый человек, который пожертвовал деньги на мою операцию?
- Именно так и выходит.
- Вот так дела! Жертва лечит врага!? Слушай, ну это прямо таки Шекспир какой- то. Живое индийское кино!
- Насчет Шекспира я с тобой, пожалуй, соглашусь, но насчет врага это ты хватил. Я тебя своим врагом не считаю. Даже наоборот - спасителем!
- Уж не Иисусом ли Христом, - криво улыбнулся Антон Тихосапов. - Я у тебя кооператив оттяпал. Чуть жизни не лишил, из родной страны вытолкал, а ты меня спасителем называешь. Ты сам, не болен ли?
- Болен? Нет, слава Богу, жив здоров. Жена болела, но с Божьей помощью сейчас. Бялик постучал по деревянной ножке стола. - Ничего. А что касается твоего заявления о том, что ты у меня что-то там оттяпал, то не оттяпай ты у меня тогда, то скорей всего это сделали бы другие, а я насколько знаю, они дней на раздумья в отличие от тебя не отпускали. А здесь…
- Да, дяди решали вопросы конкретно. Перебил его Антон. - Контрольный в голову и все дела! Я, правда, не дал им такой возможности. Умер сам по себе.
- Как это умер? Я тебя вижу живого, ну нельзя сказать, чтобы здорового, но после операции я думаю, ты пойдешь на поправку, а ты мне рассказываешь о своей смерти!?
- Здесь в данную минуту я пока жив. Это ты правильно заметил, но там. Тихосапов кивнул в сторону заходящего солнца - Умер. Автомобильная катастрофа. Шумные похороны. В те годы это было популярно. Во-первых, уходил от неприятелей. Во - вторых, считалась, что твоя пустая могила - как бы вроде талисмана на долгую жизнь. Одним словом, похоронил я себя, а сам за бугор. Но и здесь не заладилось. Бизнес прогорел. Друзья приятели разбежались. Стал потиху опускаться. Пить. Девок порочных водить. Деньги кончились, и я пошел на дно. Превратился в бомжа. В итоге нашли меня на улице. В бессознательном состоянии. Привезли в клинику умирать. Я бы уже и умер, если бы не спонсор, то есть ты! Только зачем мне лечиться? Выздоравливать? Я даже рад смерти!
- Ну, ну. Выбрось эти дурные мысли из головы тебе еще жить, да жить.
- Брось, Яша, это все сказки "про белого бычка" Лучше скажи, как живешь? Впрочем, если ты занимаешься благотворительностью, то стоишь хорошо!
-Да, уж неплохо. Бизнес есть. Дом полон чаша. Дети пристроены. Жена, приболела, но сейчас вроде дело идет на поправку…
- Извините, сэр. Обратилась к Бялику медсестра - Но мистеру Энтони нужно делать процедуры.
- Да, да. Яков Иосифович встал. Пожал Тихосапову руку. - До встречи, Антоша!
. Перед выходом из клиники Яков Иосифович зашел к лечащему врачу.
- Послушайте, доктор. Как вы оцениваете состояния мистера Энтони Кваита?
- Весьма скептически.
- Но он, как мне показалось, чувствует себя вполне прилично?
- Это временное улучшение, господин Бялик. К сожалению, болезнь Энтони Кваита перешла границы медицинских возможностей.
- Но, я слышал что- то о столовых клетках? Я конечно в этом не понимаю, но вы ты сами как на это смотрите?
- Да, этот метод применяется. Согласился доктор. - Но он мало изученный. Поэтому часто случаются весьма непредсказуемые вещи. Но самое главное - это весьма дорогое мероприятие.
- Я готов оплатить. Заверил доктора Я.И. Бялик...
Яков Иосифович вернулся домой и без аппетита, что случилось с ним второй раз в жизни, принялся, за фаршированную щуку.
- Яша, что случилось? Воскликнула супруга. - Ты без удовольствия ешь мою рыбу. У тебя, что нет аппетита. Слушай, ты не заболел?
- Нет, не заболел. Бялик коснулся губами руки Виты Давыдовны. - Тут другое.
- Что именно?
- Знаешь, кого я сегодня встретил?
- Кого. С живым интересом поинтересовалась супруга.
- Держись за стул. За стол! За все, что попадется под руки. Я встретил Тихосапова!
- Того? Вита Давыдовна схватилась за сердце. - Он, что вновь требует, чтобы ты освободил ему фирму?
- Да, нет что ты! Весело засмеялся Я. И. Бялик. - Ему теперь не до фирмы. Он серьезно болен. И ты представляешь, на мою мицву ему сделали операцию! Вот жизнь, Вита. Вот так штука! Круче сериала!
- Ну и…
- А то и ну, что операцию ему сделали, но доктор оценивает его шансы на выздоровление равными нулю.
- И что?
- Что? Что? Доктор сказал мне, что можно попробовать лечение с помощью стволовых клеток. Правда, это стоит бешеных денег, но я согласился. Нель…
- Погоди. Остановила Якова Иосифовича супруга. - Ты согласился? Почему? Яша, почему ты должен выкладывать, как ты говоришь бешеные деньги за лечение какого-то бандита, проходимца и бомжа? Дорогой мой, у тебя, что нет куда потратить деньги?
- Вита, как ты так можешь говорить? Он мой старинный приятель - раз. Он нуждается в сострадании - два. В третьих, он совершенно одинокий человек!
- В четвертых, - вклинилась в монолог мужа Вита Давыдовна. - Ты дурак, Яша, уж ты меня прости. Помогать человеку, который чуть не отправил тебя на тот свет. Это даже не дурачизм, а натуральный идиотизм, Яша!
- Дурак!- горько покачал головой Бялик. - Может быть, но ты не подумала, что своим выздоровлением ты обязана именно ему? Ведь не окажи я тогда мицву и кто знает? Поэтому я должен это сделать и не только ради него, но и ради нас с тобой.
Вита Давыдовна поцеловала мужа в макушку.
- Прости, Яша. Делай, как ты считаешь нужным. Только кушай мою рыбу…
Прошло шесть месяцев. Состояние мистера Энтони Кваита успело за это время улучшиться и пойти на ухудшение. Дорогостоящие лекарства помогли оттянуть, но не спасти жизнь Антона Тихосапова.
Как-то поздним осенним вечером Якову Иосифовичу позвонили из клиники.
- Мистер Бялик? Спросила медсестра.
- Я.
- Жизни у мистера Кваита осталось несколько часов. Сказала медсестра. Он просит, чтобы вы приехали, если это возможно?
- Конечно, конечно, - заверил ее Яков Иосифович. - Я скоро буду.
Он спустился в гараж. Включил свой "Бьюик" и стремглав помчался в госпиталь.
- Прошу вас. Медсестра раскрыла перед Бяликом дверь палаты.
Яков Иосифович вошел и не узнал своего приятеля. На подушках лежал не Антон Тихосапов, а человек потустороннего (в существование, которого не верит наука и просвещенные люди) мира.
- Яша, дорогой. Тихим запредельным (в котором уже больше не чувствовался чемпион и повелитель) голосом начал свою земную последнюю речь Тихосапов. У меня две просьбы к тебе. Он взял в свою слабую руку, руку Я. И. Бялика. Первая. Прости меня за то зло, что я причинил тебе. Прости. Тихосапов сухими шершавыми губами коснулся Бяликовской руки. Второе. Я хочу быть похороненным на Родине. В дожидающейся меня могиле.
- Хорошо, Антоша. Хорошо…
- Погоди. Остановил он Якова Иосифовича. - Но я не хочу, чтобы ты тратился на эту процедуру. Я хочу оплатить ее сам. Вот поэтому адресу. Антон протянул Якову Иосифовичу листок. - Ты найдешь мою финансовую заначку. Она лежит в синем конверте. Возьми эти деньги и перевези мое тело домой. Антон выпустил Бяликовскую руку и потерял сознание.
- Ступайте домой, господин Бялик. Тронула Бялика за плечо медсестра. - Мистер Кваит уже вряд ли придет в себя.
Под утро в квартире Якова Иосифовича зазвонил телефон. Антона Тихосапова не стало.
На следующий день Я.И. Бялик отправился на поиски тайника. Но вместо денег обнаружил только обрывки синего конверта…
Через неделю на другой стороне океана. В большом многолюдном городе на православном кладбище состоялась тихая похоронная церемония. За гробом шли только мужчина и женщина семитской внешности. Когда на могилу была брошена последняя лопата земли, они прошептали на каком- то странном непонятном языке молитву и неспешно пошли к кладбищенским воротам.
Вслед им с памятника глядела фотография Антона Тихосапова.
Пошел снег. Кладбище погрузилось в тишину, но если прислушаться, то в ней можно было разобрать мощно - колокольные аккорды первого концерта Чайковского в исполнении Харви Ван Клиберна.