Оптимистический финал
- …ты решил расстаться со мной. Прекрасно. Хотелось бы узнать причину? - поинтересовалась Марина Александровна Грановская (красивая дама - олицетворение целесообразности клонирования) у своего супруга Виталия Константиновича Бельского. Почему?
В. К. Бельский (мужчина, чей портрет хотели бы заполучить самые раскрученные дамские журналы) начертил под потолком табачным дымом абрис вопросительного знака и ответил:
- Как говорил мой сосед по коммуналке, по кочану!
- Вот оно что!
Марина Александровна резко задернула шторой окно, за которым моросил осенний дождь. "Дороги сегодня ни к черту" - подумала она и продолжила. - Да ты же без меня за неделю-месяц сделаешься кочерыжкой!
- О, да ты сегодня в роли Кассандры!? Но, как говорится в одной умной пословице, - не рой яму другому, ибо сам в нее угодишь! Ты! Ты! Твой дом. Твой счет. Твоя машина, а я ноль. Отлично! Но, видишь ли, мне надоело быть отблеском "Ты". Пора, согласись, принимать очертания иной цифры. C'est pour cela que je te quitte. Как говорят французы.
- Je te quitte… "Я" ему захотелось. Цифрой сделаться. Дыркой от нуля. Вот кем ты можешь стать без меня! Да ты…
- Довольно! - Виталий Константинович решительно сунул руку в карман дорогого кожаного плаща. - Вот ключ от твоей квартиры. Вот банковские карточки от твоих счетов.
- Подлец! Он бросает мне ключи и карточки. Вор! Ты украл мою молодость. Ты сделал меня нищей и телом, и духом и…
- Пей хитозан, нищая духом!
В. К. Бельский раздавил в малахитовой пепельнице сигарету. Встал. Хрустнул входным замком…
- Дурак! - закричал ему вслед пестрый какаду.
- Не успокаивай меня, Гари, - остановила птицу Грановская. - Дура я!
Марина набросила плащ. Глянула в зеркало. Поправила волосы. Чуть тронула помадой губы.
- Прямо хоть на конкурс мисс Вселенная… и какого рожна ему нужно!?
Марина спустилась в гараж.
- Ну, что, дружок, прокатимся? - спросила она у своего темно-красного "Porsche".
- Бу-гу-бу, - согласилась машина.
- Боже, ведь все было так прекрасно. Господи, чем я провинилась пред тобой? За что мне такой финал!?
Грановская включила дальний свет и нажала на педаль газа. Porsche, точно горящая стрела, полетел по ночному шоссе…
- Действительно, Леонид Константинович, почему, в общем-то в неплохом романе такой чернушный финал!? Впрочем, его собственно и нет.
Редактор издательства "Тигель" Николай Иванович Рыбак - невзрачный человек в мятом костюме - отодвинул от себя рукопись сочинителя дамских романов Леонида Константиновича Красина (волнистая шевелюра, интеллектуальный лоб, огромные печальные глаза, мефистофельская бородка, блуждающая полуулыбка).
- Как это нет?
- Это вы у меня спрашиваете? - Редактор удивленно приподнял очки. - Ваша героиня не погибает, а теряет память. Это вы называете финалом!? Но не это главное, а то, что наше издательство ориентируется на пози-тив-ну-ю литературу. Так что, любезный, либо вы творите вторую часть романа с оптимистическим финалом. Либо. В общем как говорится, вот вам Бог, - редактор хлопнул по рукописи. - А вот порог! Выбирайте.
- Как насчет аванса? - робко осведомился писатель.
- Всенепременно!
- Тогда я выбираю Бога. - Красин прижал рукопись к груди. - Будет вам to be continued. Сейчас у нас что? Июнь. Июлавгсентокнояб…????? в общем, к Рождеству получите.
Лето романист провел на полученный аванс со страстной, как тропический ураган мулаткой на недорогом, но приличном курорте.
В августе вернулся на родину. В начале осени занимался на своей даче с одной милой юной художницей тихой охотой.
Во второй половине сентября зарядили дожди - любимая стихия Л.К. Красина.
- Пора браться за вторую часть!
Писатель отвез художницу в город. Вернулся на дачу. Сдул с рукописи пыль, но роман, что называется, не шел. Мастер детали (как называли Леонида Константиновича критики) не мог отыскать детальки, которая переворачивала бы роман с ног на голову: как ни крутил романист, ничего путного у него не вытанцовывалось. Кроме того, его стала мучить давняя мигрень.
В приступах боли рождались химеры. Наконец, Красин решил обратиться к специалистам.
- Кто занимается вопросами памяти? Что такое амнезия и с чем её кушают? Кажется, психиатры? Схожу-ка я…
Романист набросил плащ и отправился к дому Эммануила Карловича Брейгеля - человека без определенных занятий, но с определенным достатком.
- Нема, мне нужно узнать, что такое амнезия.
- Леня! Собачич ты этакий! Вот уж действительно амнезия так амнезия! Сколько лет, сколько зим ты к старинному приятелю не заглядывал!? Ай нехорошо, Константиныч!
- Ну, это мы сейчас загладим!
Л.К. Красин поставил на стол бутылку водки.
- С этим мы конечно в два счета травой зарастем!
На столе возникла кадушка с солеными огурчиками. Тарелка с маринованными грибками. Кусок буженины. Батон черного хлеба.
- Ну, рассказывай, - махнув рюмку, выдохнул Э.К. Брейгель. - Как лето провел. Где был? Что видел? Кого имел?
- Видел, имел, состоял. Но я сейчас не об этом. Мне вторую часть романа сдавать, а я даже и не начинал…
Красин вкратце рассказал приятелю сюжет первой части.
- Как тебе финал?
Брейгель поскреб солидную лысину:
- Чернушный! Мрачный! Прямо сказать, пессимистический! И я даже знаю, почему… жениться тебе нужно, Леня. Лет тебе под сраку, а ты все в женихах мечешься. Женишься, устаканишься… и финалы пойдут оптимистические…
Романист с недоумением взглянул на приятеля:
- Ты про женитьбу и про финал прямо слово в слово повторяешь редактора издательства! Он же меня и заставил возвращать героиню к жизни. Вот думаю ее возрождать. Как ты на это смотришь?
- Вернуть к жизни? Так я вроде не реаниматор! Достать. Устранить. Организовать - это пожалуйста…
- Вот именно этого я и хочу! Организуй-ка ты мне, брат, место в клинике.
Эммануил Карлович недоуменно захлопал огромными ресницами.
- Венерической!? Трипак, что ли, подхватил!?
- Причем тут трипак! Мне нужно в клинику, где амнезисты лежат. Посмотреть, как они выглядят. Как себя ведут. Как возвращаются к жизни…
Брейгель поскреб солидную лысину:
- Не могу тебе ничего обещать, но приложу максимум усилий. Жди!
Прошел день и второй, и третий…
Леонид Константинович махнул рукой и взялся сочинять, что называется с потолка, но тут позвонил Брейгель.
- Константиныч, завтра можешь ехать в первую горбольницу. Спросишь доктора Леокадия Юльевича Рефица. С тебя два вискаря…
В назначенный день романист приехал по указанному адресу. Широкой кленовой аллеей, направился к административному зданию. Деревья роняли листву. Красин поднял один из них, негромко запел: "Кленовый лист. Кленовый лист. Ты мне среди зимы приснись… Приснись, приснись, рыжий лист кленовый".
На этой фразе он открыл дверь с надписью "Реабилитационный психологический центр". Вошел в прихожую. За его спиной, точно челюсти, щелкнул замок. Потянуло сыростью и холодком. Романист огляделся, но в полутемном зале не увидел: ни регистратуры, ни медсестер, ни посетителей…
"Тишь гладь, да Божья благодать. Божья ли?" - подумал писатель.
- Божья, Леонид Константинович, - заверил романиста голос за его спиной. - Не извольте сомневаться. Божья!
Л.К. Красин обернулся. Перед ним стоял человек в добротном сером костюме.
- Доктор Рефиц, - отрекомендовался незнакомец.
Леокадий Юльевич Рефиц: высокий, худой, сутулый, длинноволосый, длиннопальцевый - скорей напоминал пианиста-виртуоза или карточного шулера, но никак не доктора.
Красин, минуя (с испугу) церемонию знакомства, сразу же приступил к делу.
- Нема, ну в смысле Брейгель, сказал, что у вас кое- что есть по интересующей меня теме?
Доктор кивнул головой и повел романиста по необыкновенно длинному тесному мрачному коридору. Со стен на них смотрели портреты отцов психоанализа: Фромма, Каруса, Вульфа, Фрейда, Юнга. С потолка лился фиолетовый свет. В его лучах белый плащ романиста горел фосфорическим огнем.
- Ну вот мы и пришли. Доктор взял за ручку (обитой черным бархатом) двери.
"Точно крышка гроба". Писатель даже вздрогнул от своей аллегории. - "Сейчас закроет меня за этой дверью и черта с два кто меня отыщет, а имущество с Брейгелем поделят".
Доктор недоуменно взглянул на романиста и поинтересовался:
- Да вы, я замечаю, любезный Леонид Константинович, дрожите, точно осенний лист. Вас что-то пугает? Передумали? Так можем повернуть обратно.
- Да, нет, что вы! Что вы! - широко улыбнулся писатель. - Я такого в жизни навидался, наслушался и сам напридумывал, что меня уж ничем не проймешь.
- Замечательно. Тогда вперед, инженер человеческих душ!
Л.Ю. Рефиц широко распахнул дверь. Они вошли в тесную комнату. Кровать. Тумбочка. Табурет. Столик. Умывальник.
- Вот познакомьтесь, милейшая, - окликнул доктор стоящую лицом к окну женщину. Она повернулась. Романист побледнел и крепко до боли в руке сжал спинку кровати.
Перед ним стояла героиня его романа Марина Александровна Грановская. Ну, не совсем она, ибо героиня была плодом воображения писателя Красина, но именно так он себе ее и представлял.
- Добрый день, - вымученно улыбнулся романист. - Простите, не знаю, как вас называть?
Лоб пациентки напрягся, точно она силилась что- то вспомнить.
- Не напрягайтесь, голубушка, не напрягайтесь, - остановил ее усилия доктор. - Я сам. Ну, что я могу о вас сказать нашему гостю. Вы женщина - это раз. Средиземноморского типа - это два. Внешне напоминаете Софи Лорен - три. Поступили к нам несколько месяцев тому назад. Найдены патрульной службой в кювете скоростной дороги. Метрах в трехстах от вашего тела был обнаружен сгоревший дотла автомобиль. Предположительно "Porsche". Ни фамилии, ни имени-отчества… Прямо таки не женщина, а глина. Ну, берите ее Леонид Константинович и лепите по вашему образу и подобию.
Доктор Л.Ю. Рефиц вышел из палаты.
Романист присел на табурет.
"Прав доктор, - подумал он, глядя на пациентку.- В ней и впрямь есть что-то от Софи Лорен. Пышные волосы. Роскошный бюст. Осиная талия. Длинные ноги"… Женщина в свою очередь пробежала взглядом по Леониду Константиновичу, точно луч сканера по листу бумаги, и поинтересовалась.
- Вы кто?
- Я …
Писатель на секунду задумался. Черт подери, а кто я ей на самом деле? Создатель? Творец? Но это Божественная прерогатива, а почему бы мне не назвать ее своей женой? Кстати, прекрасная идея. Красавица, и чиста как лист бумаги. Как сказал доктор - глина, так почему бы мне и в самом деле не вылепить ее по своему образу и подобию, но уже не в романе, а в жизни?
- Но ведь это ложь, - привело аргумент писательское эго.
- Да, ложь, - согласился писатель. - Но ложь во спасение.
- Это умственная уловка, - возразило эго.
- Ну и пусть! - резко ответил писатель. - Это лучше, чем я останусь без потомства, а она превратиться здесь в овощ. Нет нужно, объявить ее своей женой.
Писатель шумно выдохнул, точно собрался нырнуть на большую глубину, и спросил:
- А вы сами как думаете?
- Не знаю, но мне кажется, что мы с вами прежде встречались.
- Конечно, встречались. Я твой муж, Марина.
- Кто такая Марина? - поинтересовалась женщина.
- Марина - ты.
- Меня зовут Марина? А как зовут вас?
- Леонид.
- Лео. Лео. Нид. Леонид.
Красавица, вновь перевела свой взгляд на окно.
- Как причудливо кружатся листья. Я люблю осень. Ведь то, что сейчас вижу - осень? Или может быть - весна, Леонид?
Писатель встал и чуть обнял женщину за плечи:
- Осень, дорогая, осень. Весна нас ждет впереди!
- Забери меня отсюда, Леонид, - женщина уткнулась писателю в грудь и заплакала. - Мне здесь страшно!
- Я за этим и приехал, Мариночка, - заверил ее Красин - Сейчас переговорю с доктором и отвезу тебя домой…
Красин вышел из палаты. Долго плутал коридорами и лестницами пока, можно сказать, случайно не натолкнулся на дверь с надписью "Главврач Л.Ю. Рефиц"
- Скажите доктор, могу я забрать пациентку к себе домой? Я понимаю, что это звучит несколько бредовато, но ведь у нас за хорошие деньги можно все - не так ли?
- Вы предлагаете мне взятку!? - Л.Ю. Рефиц смешно вытаращил глаза. - Да Бог с вами, Леонид Константинович, какие деньги. Ну, разве только, если вы упомянете в своем романе мое имя.
- Упомяну! - заверил писатель.
- Ну, и отлично. Ведь, положа руку на сердце, ей у вас будет гораздо спокойней, а оформим ее как вашу жену. Вы согласны?
- Да, вы просто читаете мои мысли…
Через час Красин подогнал свой автомобиль к двери центра. Спустился с Мариной вниз.
- А куда мы с тобой поедем?
- К нам домой, - ответил Красин, захлопнув дверь…
Марина долго осматривала дачу. Трогала бронзовые статуэтки. Рассматривала картины.
- Да, это наш дом, Леонид. Наш! Я помню эти шторы. Я задернула их в тот вечер, когда мы с тобой поссорились. И эту малахитовую пепельницу тоже помню. Ты раздавил в ней сигарету, когда уходил от меня. Боже как я счастлива, что я вернулась домой. Прости меня, дорогой, я была не права. Прости!
На глазах у романиста Красина выступили слезы.
- Ну, что ты, Мариночка, это ты прости меня. Ведь это я устроил твой страшный финал. Я…
Марина прикрыла ладонью губы романиста.
- Молчи. Молчи. Забудь. Теперь у нас будет другой - оптимистический финал! Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю, - заверил Марину романист Красин. - Очень люблю, хотя как писатель и не терплю слово очень…
Эммануил Карлович Брейгель вошел в мрачное здание прокуратуры. Остановился возле окошка с надписью "дежурная часть" и протянул повестку.
- Я к следователю Лакову.
- 222 кабинет. Сказал ему дежурный.
Брейгель поднялся по лестнице и пошел длинным мрачным коридором в конце, которого наткнулся на обтянутую светлой кожей дверь с цифрами 222 и надписью "М.С. Лаков"
- Не будем плутать вокруг, да около, господин Брейгель. Минуя приветствие, объявил следователь - А саданем прямо в лоб! Вы знали писателя Красина?
- Знал.
- Скажите - вы организовали ему встречу с доктором Рефицем?
- Впервые слышу это имя.
- И про пациентку, которую Красину отдал Рефиц, вы тоже первый раз слышите?
- Безусловно.
- Хорошо, но женщину, с которой романист проживал у себя на даче, вы должны знать!?
- Может и должен, но не знаю. Видите ли, я уже более года… ну после того как он Брейгель покрутил рукой у виска. - Стал немного не в себе, я с ним не общался. Жил он если не больнице, то замкнуто. От приятелей я слышал, что Лео поехал на романе, финал, которого повергнет в шок читателей…
Следователь задал еще пару вопросов и, хлопнув штампом по повестке:
- Хорошо вы пока свободны…
Через час в кабинет к следователю М.С. Лакову вкрадчиво постучали.
- Входите! - крикнул Лаков из-за стола. На пороге возник маленький пухленький субъект. Круглые очочки. Куцее пальтецо. Стоптанные сапожки. На голове каракулевый "пирожок".
- Доктор Рефиц, - представился субъект.
- Прошу, прошу, садитесь доктор.
Лаков захлопнул папку, солидно кашлянул:
-Во-первых, при каких обстоятельствах вы познакомились с писателем Красиным? Во-вторых, за какие такие коврижки отдали ему вашу пациентку?
- Простите. Доктор протер запотевшие очки. - Во-первых, я понятия не имею, кто такой писатель Красин. Во-вторых, о какой пациентке идет речь?
Лаков выждал паузу:
- Той самой, что лежала в руководимом вами реабилитационно-психологическом центре.
Рефиц недоуменно взглянул на собеседника:
- Простите, господин следователь, но вынужден вас огорчить, я не руковожу психологическим центром. Я служу хирургом во второй городской больнице.
Доктор протянул следователю медицинское удостоверение.
- Вот как? Ну, а Брейгель Эммануил Карлович - вам знаком?
Доктор почесал висок.
- Нет, впервой слышу.
- Ну как же - в предсмертной бумаге писатель Красин упоминает и вас и Брейгеля.
- Извините, милейший, но не могли бы вы пояснить мне, кто такой Красин и что с ним произошло?
Следователь подвинул посетителю книжку:
- Вот это и есть писатель Красин, а дело вот в чем.
М.С. Лаков рассказал доктору историю писателя Красина.
…месяц спустя эту самую Марину, или как он ее называл, отыскал настоящий муж.
Романист усадил ее в машину и сбросился с крутого обрыва на выезде из города.
- Чушь, какая-то! Бред! Кто бы ему дал пациентку из больницы? Вам даже игрушку из магазина не дадут, а тут пациентку. Писательские фантазии вы воспринимаете как факты…
- Но в его письме, - перебил доктора М.С. Лаков, - указана ваша фамилия, а в машине найдено два тела. Одно из них женского пола. Вы можете это объяснить?
- Конечно. Хотел привлечь внимание к своему роману, а через него, как сейчас говорят, по-легкому угодить в бессмертие. Вот и сиганул с какой-нибудь своей любовницей с обрыва.
- Да, нет, - отверг это предположение следователь. - Это же чистой воды безумие, а Красин был…
Доктор повелительным жестом остановил следователя:
- А вы разве не знаете, что творчество - вид безумия…
Вскоре следователь получил заключение о смерти романиста Красина.
"Красин Л.К. страдал шизофренией (стиранием граней между эмоциями и разумом) и долгое время находился под наблюдением специалистов...
Самоубийство произошло в связи с активизацией параноидного процесса".
" На Рождественские праздники издательство "Тигель" порадовало нас новым шедевром известного писателя дамских романов Л.К. Красина с неброским заглавием "Оптимистический финал".
Так начал свою статью литературный критик ведущей городской газеты.
"… и пусть роман, (к сожалению, последний в жизни безвременно погибшего романиста Красина) заканчивается трагически, в целом он вызывает у меня, как читателя, несомненный оптимизм"…